Не говори никому - Страница 60

Они не прожили вместе шестьдесят два года, как Штейнберги, но если осознать, что свою жизнь помнишь отчетливо лет этак с пяти, а уже с семи они с Беком были неразлучны, если вспомнить, что у каждого из них вряд ли наберется много воспоминаний, не связанных с другим, если подсчитать не просто годы, проведенные вместе, а то, какую часть жизни они практически не расставались, станет ясно – они срослись между собой теснее, чем та пожилая пара.

Она повернулась и посмотрела на экран. Возле надписи «Рейс 174» замигала лампочка.

Объявили посадку.

* * *

Карлсон и Стоун в сопровождении Димонте и Крински навестили менеджера «Бритиш эйруэйз» – женщину в сине-белой форме с галстучком. На бейджике стояло имя «Эмили».

– Такой не регистрировался, – с забавным акцентом сообщила она.

Димонте выругался. Крински пожал плечами. Неудивительно: Бек виртуозно уходил от погони весь день. Трудно было ожидать, будто он окажется настолько глуп, что полетит под своим именем.

– Все без толку, – подытожил Димонте.

Карлсон, по-прежнему сжимавший в руке документы из архива, спросил Эмили:

– Кто у вас лучший специалист по компьютерам?

– Надеюсь, что я, – с горделивой улыбкой ответила та.

– Вы можете открыть на экране заказ Бека?

Эмили легко выполнила просьбу.

– Когда он сделан?

– Три дня назад.

– Вон еще когда собрался бежать. Сукин сын, – прокомментировал Димонте.

Карлсон покачал головой:

– Не думаю.

– Почему?

– По нашей версии, он убил Ребекку Шейес, чтобы замести следы. Зачем, если он все равно собирался улетать? Для чего оставлять за собой лишнее убийство? И чего он ждал целых три дня?

– Ник, ты перемудрил, – заметил Стоун.

– Мы что-то упускаем, – который раз повторил Карлсон. – Во-первых, почему он вообще собрался бежать?

– Потому что мы его прижали.

– Три дня назад он даже не знал о нашем существовании.

– Может, Бек чувствовал, что мы вот-вот появимся.

Карлсон нахмурился.

Димонте повернулся к Крински:

– Пустая трата времени. Пошли-ка отсюда. – Он взглянул на Карлсона. – Мы оставим парочку наших людей на всякий случай.

Карлсон рассеянно кивнул. Когда полицейские удалились, он спросил Эмили:

– Наш клиент должен был лететь один или с попутчиками?

Эмили нажала несколько клавиш.

– Заказ на одного.

– Где он заказал билет? В кассе? По телефону? В турагентстве?

– Не в турагентстве, это точно, а то была бы пометка, что мы должны заплатить им комиссионные. Заказ сделан напрямую.

«И тут глухо», – подумал Карлсон.

– А как оплачен заказ? – задал он очередной вопрос.

– Кредитной картой.

– Могу я записать ее номер?

Эмили продиктовала цифры. Карлсон передал записку Стоуну. Тот отрицательно покачал головой:

– Кредитка не его. Во всяком случае, не из тех, которые мы знаем.

– Проверь, что за номер.

Стоун уже доставал мобильный.

Карлсон потер подбородок.

– Вы сказали, он заказал билет три дня назад.

– Совершенно верно.

– А время заказа уточнить можете?

– Да, конечно. Компьютер всегда отмечает время. Вот, пожалуйста, восемнадцать часов четырнадцать минут.

Карлсон кивнул:

– Прекрасно. А теперь посмотрите, пожалуйста, кто еще заказывал билеты примерно в это же время.

Эмили задумалась.

– Я никогда такого не делала, – сказала она. – Подождите, сейчас попробуем.

Она застучала по клавишам. Подождала. Стукнула еще несколько раз.

– К сожалению, компьютер выдает информацию только по имени заказчика, а не по дате и времени.

– Но в принципе такие данные существуют?

– Да. Сейчас, еще минутку.

Клавиши опять защелкали.

– Мы можем просмотреть все заказы на этот день. Я выведу их на экран по пятьдесят штук сразу. Так будет быстрее.

Первые пятьдесят записей дали им супружескую пару, которая сделала заказ в тот же день, только часом позже. Не то. Вторые пятьдесят оказались пустышкой. В третий раз они сорвали банк.

– Лиза Шерман, – объявила Эмили. – Заказала билет в тот же день, на восемь минут позже вашего клиента.

Сама по себе информация еще ни о чем не говорила, однако Карлсон почувствовал, как волоски на коже стали дыбом.

– О, вот это интересно, – добавила Эмили.

– Что?

– Ее место.

– И что с ним?

– Мисс Шерман должна сидеть рядом с Дэвидом Беком. Семнадцатый ряд, места «Е» и «F».

Вот это в точку.

– Она уже зарегистрировалась?

Щелканье клавиш. Экран поменял надписи.

– Да. Судя по времени, она как раз садится в самолет.

* * *

Она приготовила кошелек и встала. Походка была твердой, голова высоко поднята. Парик, очки, вставки за щеки создавали облик Лизы Шерман, который совпадал с фотографией в паспорте.

Она прошла уже четыре турникета, когда услышала позывные срочного сообщения Си-эн-эн, машинально взглянула на экран и застыла, пораженная. В нее тут же врезался человек, кативший сумку-тележку. Он раздраженно взмахнул рукой, она не заметила, уставившись в телевизор.

Ведущая начала читать сообщение, в правом верхнем углу экрана появились две фотографии: ее старой подруги, фотографа Ребекки Шейес, и… Бека!

Она рванулась поближе к телевизору. Под фотографиями красными буквами загорелось: «Смерть в студии».

...

«…в убийстве подозревается доктор Бек. Впервые ли он совершил преступление? Предоставим слово Джеку Тернеру».

Ведущая исчезла. Вместо нее появились два человека с полицейскими эмблемами на куртках. Они выкатывали носилки, на которых лежал черный пластиковый мешок с телом убитой. Увидев на экране здание, она едва сдержала стон. Восемь лет. Восемь лет прошло, а Ребекка снимала все ту же студию.